Универсальная хрестоматия. 1 класс - Коллектив авторов

Я взял его щенком и сам выкормил. Когда я ехал служить на Кавказ, я не хотел брать его и ушёл от него потихоньку, а его велел запереть. На первой станции я хотел уже садиться на другую перекладную[21], как вдруг увидал, что по дороге катится что-то чёрное и блестящее. Это был Булька в своём медном ошейнике. Он летел во весь дух к станции. Он бросился ко мне, лизнул мою руку и растянулся в тени под телегой.

Язык его высунулся на целую ладонь. Он то втягивал его назад, глотая слюни, то опять высовывал на целую ладонь. Он торопился, не поспевал дышать, бока его так и прыгали. Он поворачивался с боку на бок и постукивал хвостом о землю.

Я узнал потом, что он после меня пробил раму и выскочил из окна и прямо по моему следу поскакал по дороге и проскакал так вёрст двадцать в самый жар.

Три калача и одна баранка

Одному мужику хотелось есть. Он купил калач и съел – ему всё ещё хотелось есть. Купил другой калач и съел – ему всё ещё хотелось есть. Он купил третий калач и съел – ему всё ещё хотелось есть. Потом он купил баранок и, когда съел одну, стал сыт.

Тогда мужик ударил себя по голове и сказал:

– Экой я дурак! Что ж я напрасно съел столько калачей. Мне бы надо сначала съесть одну баранку.

Константин Дмитриевич Ушинский (1824–1870)

Знаменитый русский педагог Константин Ушинский родился в 1824 году в Туле, позже вся семья переехала в небольшой уездный город Новгород-Северский. Всё детство Ушинского прошло там – в небольшом имении на берегу реки Десны.

В 1862 году Ушинского направили на пять лет за границу для лечения и изучения школьного дела. За время своего путешествия педагог посетил Швейцарию, Германию, Францию, Бельгию и Италию, где он изучал учебные заведения – женские школы, детские сады, приюты и школы, особенно в Германии и Швейцарии. В то время эти страны считались самыми передовыми в части новаций в педагогике. За границей Ушинский пишет и издаёт учебную книгу «Родное слово» и книгу «Детский мир», фактически первые массовые и общедоступные российские учебники для начального обучения детей.

Четыре желания

Митя накатался на саночках с ледяной горы и на коньках по замёрзшей реке, прибежал домой румяный, весёлый и говорит отцу:

– Уж как весело зимой! Я бы хотел, чтобы всё зима была.

– Запиши твоё желание в мою карманную книжку, – сказал отец.

Митя записал.

Пришла весна. Митя вволю набегался за пёстрыми бабочками по зелёному лугу, нарвал цветов, прибежал к отцу и говорит:

– Что за прелесть эта весна! Я бы желал, чтобы всё весна была.

Отец опять вынул книжку и приказал Мите записать своё желание.

Настало лето. Митя с отцом отправились на сенокос. Весь длинный день веселился мальчик: ловил рыбу, набрал ягод, кувыркался в душистом сене, а вечером сказал отцу:

– Вот уж сегодня я повеселился вволю! Я бы желал, чтобы лету конца не было.

И это желание Мити было записано в ту же книжку.

Наступила осень. В саду собирали плоды – румяные яблоки и жёлтые груши. Митя был в восторге и говорил отцу:

– Осень лучше всех времён года!

Тогда отец вынул свою записную книжку и показал мальчику, что он то же самое говорил и о весне, и о зиме, и о лете.

Ветер и солнце

Однажды Солнце и сердитый северный Ветер затеяли спор о том, кто из них сильнее. Долго спорили они и, наконец, решились померяться силами над путешественником, который в это самое время ехал верхом по большой дороге.

– Посмотри, – сказал Ветер, – как я налечу на него: мигом сорву с него плащ.

Сказал – и начал дуть, что было мочи. Но чем более старался Ветер, тем крепче закутывался путешественник в свой плащ: он ворчал на непогоду, но ехал всё дальше и дальше. Ветер сердился, свирепел, осыпал бедного путника дождём и снегом; проклиная Ветер, путешественник надел свой плащ в рукава и подвязался поясом. Тут уж Ветер и сам убедился, что ему плаща не сдёрнуть.

Солнце, видя бессилие своего соперника, улыбнулось, выглянуло из-за облаков, обогрело, осушило землю, а вместе с тем и бедного полузамёрзшего путешественника. Почувствовав теплоту солнечных лучей, он приободрился, благословил Солнце, сам снял свой плащ, свернул его и привязал к седлу.

– Видишь ли, – сказало тогда кроткое Солнце сердитому Ветру, – лаской и добротой можно сделать гораздо более, чем гневом.

Учёный медведь

– Дети! Дети! – кричала няня. – Идите медведя смотреть.

Выбежали дети на крыльцо, а там уже много народу собралось. Нижегородский мужик, с большим колом в руках, держит на цепи медведя, а мальчик приготовился в барабан бить.

– А ну-ка, Миша, – говорит нижегородец, дёргая медведя цепью, – встань, подымись, с боку на бок перевались, честным господам поклонись и молодкам покажись.

Заревел медведь, нехотя поднялся на задние лапы, с ноги на ногу переваливается, направо, налево раскланивается.

– А ну-ка, Мишенька, – продолжает нижегородец, – покажи, как малые ребятишки горох воруют: где сухо – на брюхе, а мокренько – на коленочках.

И пополз Мишка: на брюхо припадает, лапой загребает, будто горох дёргает.

– А ну-ка, Мишенька, покажи, как бабы на работу идут.

Идёт медведь, нейдёт; назад оглядывается, лапой за ухом скребёт. Несколько раз медведь показывал досаду, ревел, не хотел вставать; но железное кольцо цепи, продетое в губу, и кол в руках хозяина заставляли бедного зверя повиноваться.

Когда медведь переделал все свои штуки, нижегородец сказал:

– А ну-ка, Миша, теперича с ноги на ногу перевались, честным господам поклонись, да не ленись – да пониже поклонись! Потешь господ и за шапку берись: хлеб положат, так съешь, а деньги, так ко мне вернись.

И пошёл медведь, с шапкой в передних лапах, обходить зрителей. Дети положили гривенник; но им было жаль бедного Миши: из губы, продетой кольцом, сочилась кровь…

Худо тому, кто добра не делает никому

«Гришенька! Одолжи мне на минутку карандаш».

А Гришенька в ответ: «Носи свой, мой мне самому нужен».

«Гриша! Помоги мне уложить книги в сумку».

А Гриша в ответ: «Книги твои, сам их и укладывай».

Любили ли Гришу товарищи?

Гусь и журавль

Плавает гусь по пруду и громко разговаривает сам с собою: «Какая я, право, удивительная птица! И хожу-то я по земле, и плаваю-то по воде, и летаю по воздуху: нет другой такой птицы на свете! Я всем птицам царь!»

Послушал гуся журавль и говорит ему: «Прямо ты, гусь, глупая птица! Ну, можешь ли ты плавать, как щука, бегать, как олень, или летать, как орёл?

Лучше знать что-нибудь одно, да хорошо, чем всё, да плохо».

Орёл и кошка

За деревней весело играла кошка со своими котятами. Весеннее солнышко грело, и маленькая семья была очень счастлива. Вдруг, откуда ни возьмись – огромный степной орёл: как молния, спустился он с вышины и схватил одного котёнка. Но не успел ещё орёл подняться, как мать вцепилась уже в него. Хищник бросил котёнка и схватился со старой кошкой. Закипела битва насмерть.

Могучие крылья, крепкий клюв, сильные лапы с длинными, кривыми когтями давали орлу большое преимущество: он рвал кожу кошки и выклевал ей один глаз. Но кошка не потеряла мужества, крепко вцепилась в орла когтями и перекусила ему правое крыло.

Теперь уже победа стала клониться на сторону кошки; но орёл всё ещё был очень силён, а кошка уже устала; однако же она собрала свои последние силы, сделала ловкий прыжок и повалила орла на землю. В ту же минуту откусила она ему голову и, забыв свои собственные раны, принялась облизывать своего израненного котёнка.

Поэзия

Евгений Абрамович Баратынский (1800–1844)

Евгений Абрамович Баратынский родился в 1800 году в селе Мара Тамбовской губернии в небогатой дворянской семье. В 1812 году будущий поэт поступил в Петербургский пажеский корпус, однако через четыре года был из него исключён за совсем небезобидные мальчишеские проделки. Наказание было строгим – кроме исключения Баратынского навсегда лишили права поступать на какую-либо службу помимо солдатской. В 1819 году он был зачислен рядовым в Петербургский лейб-гвардии егерский полк.

В течение семи лет Баратынский служит в армии (пять из них в Финляндии). Несмотря на просьбы друзей, в офицеры его произвели только в 1825 году, когда он и смог выйти в отставку. После этого поэт живёт то в Москве, то в своих имениях. Много пишет и печатается – помимо отдельных публикаций выходят и два сборника его произведений.

«Весна, весна! как воздух чист!…»

Весна, весна! как воздух чист!Как ясен небосклон!Своей лазурию живойСлепит мне очи он.

Весна, весна! как высокоНа крыльях ветерка,Ласкаясь к солнечным лучам,Летают облака!

Шумят ручьи! блестят ручьи!Взревев, река несётНа торжествующем хребтеПоднятый ею лёд!

Ещё древа обнажены,Но в роще ветхий лист,Как прежде, под моей ногойИ шумен и душист.

Под солнце самое взвилсяИ в яркой вышинеНезримый жавронок поётЗаздравный гимн весне.

Что с нею, что с моей душой?С ручьём она ручейИ с птичкой птичка! С ним журчит,Летает в небе с ней!

Зачем так радует еёИ солнце, и весна!Ликует ли, как дочь стихий,На пире их она?

Что нужды! счастлив, кто на нёмЗабвенье мысли пьёт,Кого далёко от неёОн, дивный, унесёт!

Спиридон Дмитриевич Дрожжин (1848–1930)